Художник рассказывает, что с детства жил среди грузин и настолько не ощущал культурных и иных различий между собой и соседями, что необходимости искать свои корни у него попросту не было. Все вопросы, связанные с происхождением, стали назревать позднее, когда со сверстниками возникли первые конфликты на национальной почве. «Я негодовал. Почему так сложилось? Что я здесь делаю? У меня появились проблемы. Мне даже предлагали для поступления в Академию художеств поменять фамилию. Но я очень горжусь тем, что я армянин. И почему я должен менять фамилию? Она не так уж плоха», — шутит Микоянц.

Тенгиз Микоянц родился в 1964 году в городе Хашури (Грузия). В 1985–1987 учился в художественном колледже им. М. Тоидзе. В 1989 году поступил в Тбилисскую государственную художественную академию, которую окончил с отличием в 1995. По окончании академии выставлялся в Германии, Италии и США.

С 2005 года персональные выставки Микоянца проходили в Ереване, Тбилиси, Москве, Санкт-Петербурге, Тюмени. Его работы находятся в частных коллекциях США, Великобритании, Германии, Италии, Франции, Грузии и во многих других странах. В 2011 году художник был награжден медалью «Аршил Горки» министерства диаспоры Армении, присуждаемой за распространение изобразительного искусства, живописи, скульптуры, графики, а также за продвижение армянского искусства в диаспоре. 

«Мой учитель живописи — Тбилиси, — признается Микоянц, вспоминая, как он «застрял навсегда в этом сказочном городе». —  Туда я попал в десятом классе. В городе как раз проходила первая Тбилисоба — день города. Мы приехали поздно, и в вечернем свете нарядный город был похож на сказку».

Я бросил идею поступать в академию в Киеве, меня манил Тбилиси. Он меня околдовал. 

С тех самых пор мастер живет в Тбилиси. Он признается, что, где бы ни жил, все равно бы рисовал старый город, который его очень вдохновляет. Здесь Тенгиз обзавелся семьей. С улыбкой на лице художник рассказывает про троих сыновей и молодую жену, наполовину армянку, наполовину осетинку Гану, с любовью показывая ее фотографию в телефоне. 

Бабушка Аревак

«Многие черты характера я унаследовал от бабушки Аревак. Она была жизнерадостным и очень гордым человеком», — отмечает мастер. Бабушка Аревак (девичье имя – Ареват Варданян) прожила долгую и полную невзгод жизнь. Ей было всего три года, когда турки вырезали население ее родного Муша (ныне территория Турции).

Благодаря добрым людям Аревак добралась до Соединенных Штатов и много лет жила в приюте. Но зов крови заставил ее поднять руку, когда детей спросили, кто хочет переехать в армянскую приемную семью. Так и получилось, что Аревак удочерила бездетная семья Мадилян, проживающая в Сочи. К сожалению, ее мечтам о любящих новых родственниках не суждено было сбыться. Аревак не прижилась в новом доме, и ее выдали замуж в Ахалкалаки. О любви в браке и речи не было.

Новый дом стал для Аревак сущим адом. Беспросветная нищета, грязь, бесчеловечное обращение и постоянные унижения заставили ее бежать… в Хашури — город на перекрестке дорог. Красивую молодую женщину, горько плачущую на вокзале, заметил дворник Гукас Микоянц. Эта встреча стала судьбоносной для Аревак: она наконец смогла обрести покой в доме своего нового мужа.

Сам Гукас Микоянц в прошлом пережил сильнейшее потрясение — его жену изнасиловали турки, после чего она скончалась, оставив двоих малышей. Аревак стала любящей матерью приемным детям и опорой мужу. Вскоре у них появились трое собственных детей, в том числе Сергей, отец Тенгиза Микоянца.

«У нее была восточная красота: большие изумрудно-зеленые глаза, темные волосы. Это была энергичная женщина невысокого роста.

Все, что я о ней знаю, рассказывал мне отец. Сама бабушка никогда не делилась воспоминаниями. 

Она была бесстрашной. Когда в Хашури снимали памятник Сталину, ее чуть не проткнули штыком, потому что она не побоялась подойти вплотную к солдатам. Никогда не сплетничала. Любила вязать носочки и писала письма дочери, родственникам.

У Аревак было доброе сердце. Она была благодарна семье Мадилян, которая ее удочерила, и поддерживала с родственниками связь, хотя  так и не простила им неудачного замужества. У бабушки был талант к языкам, она знала армянский, грузинский, русский и английский. Я как-то заговорил с ней на английском. Каково же было мое изумление, когда бабушка мне на английском и ответила. Она была прагматичной, пунктуальной и никогда ни у кого ничего не просила», — вспоминает Микоянц.

Спокойную жизнь Аревак прервало еще одно событие. Она узнала, что ее отец жив и живет в селе Сарнахбюр, недалеко от армянского города Гюмри. Аревак потеряла покой и вскоре уехала в Армению, чтобы встретиться с ним. Там выяснилось, что ее девичья фамилия Варданян. К сожалению, подробностей встречи отца с дочерью семейная память не сохранила. Но после нее Аревак вернулась в Грузию к своей семье. Тенгиз рассказывает, что у бабушки сохранилась тетрадь написанных от руки западноармянских песен, которыми она убаюкивала детей и внуков.

На вопрос, откуда в хрупкой женщине столько воли к жизни, что хватило сил пережить Геноцид, перенести так много горестей и оставаться любящей дочерью, женой и матерью, Микоянц задумчиво отвечает: “Потому что армянкой была…”

Новая жизнь

Тенгиз Миконяц любит бывать в Армении, иногда берет с собой сыновей и жену. В Ереване часто проходят его выставки. Старший сын Микоянца Артур был так очарован страной своих предков, что решил изучать армянский, а жена все время вспоминает дни, проведенные на Шорже (оз. Севан). «Выставка – это экзамен перед обществом. Поэтому к ней нужно хорошо готовиться. Когда делишься своими творениями с другими людьми, важно дарить им тепло, свет и добро», — подчеркивает Тенгиз.

Спустя  столетие после Геноцида армян Микоянц рад констатировать, что их род продолжается. Это стало возможно благодаря стойкости предков и любви, царящей и в его собственной семье. «Признание Геноцида Турцией многое бы изменило, предотвратило бы повторение подобных трагедий, — отмечает он. — Хотелось бы, чтобы они это признали и когда-нибудь сказали нам «барев дзез» («здравствуйте» на армянском)».

Историческая достоверность материала подтверждена Исследовательской группой инициативы 100 LIVES.