«Это огромная трагедия, которую пережил мой народ, которую пережила моя семья, люди, которых я застала в живых, люди, которых я знала и любила, такие, как моя прабабушка. В том, что даже крупные страны, называющие себя демократическими, не признали этого факта, есть большая несправедливость. А ведь пока зло не названо злом, всегда есть опасность, что оно повторится».
 

Та, чье имя всегда на слуху, стабильно входящая в топ-20 самых влиятельных женщин России, главный редактор медиахолдинга «Россия сегодня» и телеканала Russia Today Маргарита Симоньян тщательно подбирает слова. Как человеку, которого нередко называют рупором государства, ей нужно быть предельно осторожной в формулировках при ответе на любой вопрос, ­но­ особенно на такой важный, как «что для Вас Геноцид?»

«Сто лет назад убили семью моей прабабушки. Ее родителей, старших братьев и сестер зарезали. А ей было лет пять. Она спаслась, потому что ее успели завернуть в ковер и прислонить к стене. Турки ее просто не заметили, а она стояла и слушала, как вырезают всю ее семью.

Другая моя прабабушка рассказывала мне, как ее братьев, сестер и родителей зарезали в одну ночь у нее на глазах. Выжили только она и младшая сестренка. Их отец перед смертью успел дать им по золотому, который прабабушка спрятала за щекой. Ей повезло: ее, маленькую, местный турок забрал в свою семью. Домой она вернулась только спустя несколько лет».

Историю той ветви рода, которая идет от этой прабабушки, описал в книге «Правда внукам» дед Маргариты Саркис Симоньян. Открывается она как раз рассказом о Ненеке.

«Ненека, еще девочкой, во время Геноцида в городе Трапезунде (Трабзон, Северная Турция), благодаря красоте – от природы она была светлая, голубоглазая – миновала ятагана… Богатый турок удочерил ее, создал все условия для изучения турецкого языка и обычаев, превратил ее в мусульманку, чтобы в перспективе выдать ее замуж за турка. Кстати, так поступали и с украинскими, русскими, болгарскими, сербскими и другими девушками везде, где простиралась Османская империя.

По признанию самой Ненеки, она за несколько лет пребывания в турецкой семье забыла свой родной язык и свободно говорила на турецком. Лишь поражение Турции в Первой мировой войне и давление зарубежной общественности позволило освободить ее. Ненеку привезли в Крым… В 1922 году в 16 лет выдали ее замуж за Ншана». Так семья Маргариты оказалась в России.

«Ненеку я успела застать: лет до восьми она за мной присматривала и ухаживала. Как пишет дед в книге, «кормила вкуснятинкой», рассказывала сказки и разные истории. Когда случилась резня, ей самой было лет девять, а у нее еще была младшая сестра Алиса. Ей тоже удалось выжить. Ее забрали в турецкую семью, увезли в Стамбул. Дед в своей книге пишет, что до 1933 года с ней переписывались, а потом связь была потеряна. Впоследствии все попытки найти ее через Министерство иностранных дел, посольство, Красный Крест не имели успеха. Турецкая сторона молчала. Что стало с Алисой потом, как сложилась ее судьба, мы не знаем. В ее честь назвали мою младшую сестру.

Вы знаете, я не гражданка Армении, я гражданка России, и мне сложно рассуждать с геополитической точки зрения и говорить от имени Армении как государства. Но я армянка, во мне армянская кровь.

 

Я могу говорить от имени народа

А народ не живет и не рассуждает геополитическими категориями: что Армения приобретет, что потеряет. Потому я говорю о другом: я говорю, что мне как армянке, которая помнит свою прабабушку и помнит все эти истории, дико осознавать, что есть страны, которые не признают Геноцид. Получается, что эти страны не признают, что с моими прабабушками, моей семьей так обошлись. Мне, как, наверное, и любому человеку, это кажется несправедливым и вредным для мира на земле, пусть мои слова и звучат высокопарно».

Маргарита Симоньян не склонна рассматривать сложившуюся у нее систему убеждений как результат национальной принадлежности: «Еще раз повторюсь – я армянка, но в первую очередь я гражданка России, и сегодня сложно сказать, какая часть моей системы ценностей является армянской, а какая – русской или общечеловеческой. Я никогда не думала об этом. Еще я никогда не задумываюсь о том, как в России могут расценить тот или иной мой шаг с точки зрения моей национальности. В этом смысле я человек современный.

Сама не рассматриваю людей с позиции их этнической принадлежности и другим не советую.

Не думаю, что это имеет значение. Гораздо важнее результаты работы, убеждения, мировоззрение, профессиональные качества, само собой. Что касается ценностей, то в юности я училась в Штатах и могу вам сказать, что в патриархальной «одноэтажной Америке» много ценностей и традиций, которые поконсервативнее, чем у нас.

Я сделаю все, чтобы вырастить детей хорошими людьми. В первую очередь я постараюсь научить их армянскому языку, которого я сама не знаю и очень сожалею об этом. Бывают ситуации, когда я чувствую себя некомфортно, – если в обществе армян я не могу поддержать разговор, потому что не понимаю, о чем они говорят. Но вот дочке своей я наняла репетитора, который два раза в неделю занимается с ней – читает книжки, рассказывает сказки, они разговаривают, поют песенки. Сын пока маленький, но как только немного подрастет, обязательно и с ним начнем заниматься. Ведь если ты не выучишь язык в детстве, он уже никогда не станет тебе родным.

 

Надеюсь, что для моих детей армянский станет родным

Каждый год 24 апреля в нашей семье мы обязательно поминаем наших предков, замученных в 1915 году. Армения – их родина. Страна, которая сформировала культуру моих предков, их систему ценностей, личностные качества. Когда я перестану так много работать, я хотела бы организовать себе поездку в Армению, чтобы получше ее узнать, прочувствовать ее».

Историческая достоверность материала подтверждена Исследовательской группой инициативы 100 LIVES.