24 апреля 2017 Отборочная комиссия премии «Аврора» назвала имена пяти финалистов премии «Аврора» – 2017. Эти люди были выбраны за свое мужество, решимость и воздействие, позволившие им внести исключительный вклад в дело спасения человеческих жизней и продвижения идей гуманизма. Один из финалистов, Мухаммад Дарвиш, врач полевого госпиталя в Мадае, Сирия, – обучавшийся на стоматолога студент, который вернулся в родной город и стал оказывать населению полноценную медицинскую помощь, включая проведение процедур и заполнение подробных медицинских карт пациентов, многие из которых были детьми, пострадавшими от продолжающегося в регионе вооруженного конфликта. Все это помогло привлечь внимание общественности к осажденному городу. Ниже вы найдете статью, написанную Мухаммадом Дарвишем.
Мой родной городок Мадая, расположенный в горах вблизи от ливанской границы, был когда-то популярным горным курортом. Все изменилось летом 2015 года, когда до нас докатилась гражданская война. На тот момент мне оставался всего год до получения диплома стоматолога.
Я бросил университет и вернулся на родину. Меня потрясло царившее там разорение. Многие жители были вынуждены покинуть город, бросив дома и все имущество. Тысячи людей получили ранения, но большинство врачей либо уехало, либо было арестовано. Я чувствовал, что мой долг – помочь родному городу и землякам. Это ведь были люди, с которыми я вырос, моя семья и друзья, нормальные люди с нормальной жизнью. Я слышал беспомощные крики ребенка, на лице которого его собственная кровь смешивалась со слезами. Я не мог сидеть сложа руки.
Я учился на стоматолога, а не на хирурга, но пошел работать в больницу, несмотря на отсутствие опыта. Так много людей нуждались в помощи! Мне пришлось пройти ускоренный курс по медицине у дипломированного врача – который потом тоже уехал. Сейчас здесь не осталось профессиональных докторов, почти не осталось оборудования и лекарств. Поток пациентов при этом не иссякает. Мы принимаем до 100 людей в день. Город оказался в кольце из 14 000 мин, а население расстреливают десятки снайперов.
В какой-то момент в Мадае остались только неопытные врачи, но мы старались как могли. Когда нам первый раз пришлось делать операцию, нас парализовал страх, потому что жизнь пациента была в наших руках. Мы знали, что не владеем необходимыми навыками, но у нас не было выбора. Родители больного дали свое согласие, поскольку дальше медлить было нельзя. Во время операции я фотографировал все, что мы делали, а потом выходил из палаты, где не было интернета, чтобы спросить совета в WhatsApp у хирургов-волонтеров. Затем я шел назад, заново проделывал все необходимые обеззараживающие процедуры и продолжал работу. Когда операция закончилась, никто из нас не мог сдержать слез.
Мы находимся в зоне боевых действий и получаем очень мало международной гуманитарной помощи – в основном это рис, крупа и бобы, то есть сплошные углеводы. Людям не хватает белка и других питательных веществ. Многие жители страдают от тяжелых форм истощения. Мы никогда не сталкивались с подобным, но пытаемся оказывать им помощь.
Осада города длится уже два года. Она ощущается на физическом уровне, она душит нас. Знакомые улицы, где я играл ребенком, завалены фрагментами тел и залиты кровью жертв. Вокруг разносятся душераздирающие звуки рыданий или стоит подозрительная тишина. Госпитали подвергаются бомбежкам и обстрелам. Наша жизнь в опасности и нам уже четыре раза приходилось переезжать, но мы не сдаемся. Я не теряю надежды. Я говорю другим: вы удивитесь, как хорошо все еще будет и какой неоценимый опыт вы приобретете. Когда война закончится, я вернусь в университет и стану квалифицированным хирургом. Но сейчас мой народ нуждается во мне, и я не могу оставить его в беде.
Эта статья была опубликована в журнале TIME 24 апреля 2017.