Арутюн Марутян

Нет ничего неожиданного в том, что целью большинства мероприятий, посвященных столетней годовщине Геноцида армян, было привлечение внимания мировой общественности и, в частности, Турции к трагическим событиям. Однако столетняя годовщина – это веха в истории армянского народа, которая должна стать отправной точкой для обращения к огромному количеству национальных вопросов.

 

Как правило, каждый год дискуссии и публикации о Геноциде армян концентрируются на жертвах и только иногда, в качестве дополнительной информации, на нерегулярных армянских подразделениях и их оборонительной тактике. Но нет никакой официальной информации о защитных действиях, и это лишь закрепляет в национальном сознании образ жертвы.

На самом деле в годы Геноцида армян и Первой мировой войны картина была совсем другой. По официальным сведениям российского верховного командования, с начала военных действий более 300 000 армянских солдат сражались на Западном и Кавказском фронтах за Российскую империю. Только в семи добровольческих армянских подразделениях насчитывалось около 6000 человек. Из тех же источников следует, что добровольческие подразделения из других регионов и стран помимо Армении и Закавказья насчитывали большее количество солдат, но по указанию правительства командование Кавказской армии просто больше не принимало добровольцев. В 1916 году в составе Французской армии был создан Восточный легион, состоящий из 5000 армянских военных. В 1918 году его переименовали в Армянский легион.

В годы Геноцида тысячи армян по всей Османской империи заняли оборонительные позиции. В 1915-м взяли оружие в руки жители Вана, Шебин-Карахисара, Муша и Урфы, а в 1920–1921-х – жители Хаджина и Антепа. Оборонительные сражения шли в крупных городах и поселениях, в провинциях Геваш и Песандашт, в армянских деревнях в Йозгате, Сасуне, Муса-Даге, Хынысе и Ходичоре.

Хотя в некоторых из этих беспорядочных сражений турки сразу же брали верх, были и случаи, когда сопротивление, организованное или вспыхнувшее внезапно, вооруженное или почти безоружное, продолжалось неделями и месяцами. Бесспорно то, что гражданское население вовсе не было овцами, отданными на заклание. Армяне не сдавались без боя и отважно защищали себя, свои семьи и свое достоинство. Разве народ без государственности смог бы объединиться и провести победоносные Сардарапатское и Баш-Апаранское сражения в мае 1918 года в ходе Первой мировой войны, а затем дать туркам бой у Каракилиса? Эти сражения спасли Восточную Армению от неминуемого Геноцида.

Но уже более века армянский мир чтит память жертв Геноцида, причисляя к жертвам и участников оборонительных боев. На протяжении десятилетий такая интерпретация вызывает проявления комплекса неполноценности у народа, превращает память о Геноциде в тяжелую ношу и даже вызывает желание вымести прочь эти мучительные воспоминания.

Нужны десятилетия для того, чтобы генетическая память народа выкристаллизовалась и ее влияние на общество стало очевидным. Иногда фактор памяти проявляет себя в неспокойные времена, иногда общество сознательно руководствуется ею. Память народа становится частью людей, их самовыражения и индивидуальности. Тысячи единичных проявлений сплетаются невидимыми нитями в одно целое и создают цельную, управляемую памятью национальную политику.

В столетнюю годовщину Геноцида армян мы должны вспомнить о том, что у нас есть документированные акты сопротивления безжалостному врагу; у нас есть 25 лет государственности; у нас есть победы в Арцахе (Нагорном Карабахе). И сейчас очень важно переосмыслить значение Дня памяти или, по крайней мере, сдвинуть акценты и изменить устоявшуюся формулировку – День памяти жертв Геноцида и Героических защитников.

 

Доктор Арутюн Марутян – ведущий научный сотрудник Департамента современных антропологических исследований Института археологии и этнографии Национальной академии наук Армении и приглашенный профессор антропологии Ереванского государственного университета. Он обучался в Мичиганском университете по программе Совета по международным исследованиям и обмену (1998), в Массачусетском технологическом институте по программе Фулбрайт (2003–2004) и в Берлинском университете по программе Немецкого академического обмена (2013). В сферу его научных интересов входят трансформация национального самосознания, память о Геноциде армян, современные национальные движения, иконография, традиционная армянская культура, проблемы бедности. Автор трех монографий и более ста научных статей. Обладатель Премии президента Республики Армения за значительный вклад в признание Геноцида армян.