72-летний уроженец Франции Дени Доникян, потомок переживших Геноцид армян, известен как автор поэтических произведений, эссе, романов, коротких рассказов и переводов, а также как живописец и скульптор. Как и многих других представителей диаспоры, его завораживает неоднородность армянского самосознания. По словам художественного критика из Нью-Йорка Клемента Гринберга: «Отказываясь от пребывания в равновесии, мы получаем возможность обратить свой взор внутрь себя, распадаться на части, на фрагменты, и видеть собственное несовершенство».
Последний роман Доникяна «Vidures» («Внутренности») – едкое сатирическое описание безнадежно погрязшей в тирании страны, управляемой коррумпированной и непредсказуемой властью. Из-за содержащихся в ней сцен насилия многие читатели сочли книгу шокирующей и безвкусной, но на самом деле это произведение, написанное в духе Мольера, отражает искреннюю и трогательную любовь автора к Армении. В 2013 году книга попала в шорт-лист Первого фестиваля романа в Шамбери, Франция.
Геноцид и молчание
Младший из троих сыновей семьи Доникян, Дени родился 19 мая 1942 года во Вьене, маленьком городке к югу от Лиона. Детство и юношество Доникяна прошли там же, на бывшем оружейном заводе Ле Кемп, где нашли приют беженцы, пережившие Геноцид. Родители Дени засиживались допоздна, обсуждая пережитое со своими соотечественниками из Малатии (восточная часть современной Турции) и всячески пытаясь уберечь детские уши от травмирующих воспоминаний.
«Они никогда не рассказывали нам о Геноциде, лишь упоминали о нем. Мои родители использовали слово «аксор» («ссылка»), либо говорили по-турецки, которого мы не понимали. В детстве я засыпал на коленях матери и в этой полудреме подсознательно впитывал рассказы взрослых», — вспоминает Дени. Однажды его мать включила турецкую радиостанцнию, заметив: «Они причинили нам немало боли, но их музыку я люблю».
Осознание масштаба трагедии стало приходить к Доникяну еще в детстве:
«То, о чем умалчивали взрослые, определило мое сознание».
| Ле Кемп во Вьене |
Спасительная вера
Удивительно, но человек, написавший «малую энциклопедию Геноцида», почти ничего не знает об истории спасения собственной семьи. Ему известно лишь, что его бабушка по материнской линии, Джохар Четакян, во время вспыхнувшего на рынке пожара сумела спасти коробку, где хранились деньги одного курдского «аги», и что в благодарность за это тот взял ее под свою защиту.
Многие армяне обязаны своим спасением мужеству градоначальника Малатии Мустафы-ага Азиз Оглу. В 1915 году Малатия была важным перевалочным пунктом, через который проходили караваны с депортированными. Мэр города выступал против политики властей. С риском для собственной жизни он защищал христианское население своего города и старался спасти как можно больше армянских жизней. В 1921 году Мустафу-ага Азиз Оглу убил один из его сыновей — за то, что спасал «гяуров», как уничижительно называли всех, кто не исповедовал ислам.
В первые месяцы Геноцида католики Оттоманской империи пользовались защитой Ангело Марии Дольчи, наместника Римского папы в Константинополе, который обращался к немецким и австрийским послам и самим турецким властям с просьбой предотвратить трагедию армянского населения. В надежде на спасение, родители Доникяна тоже приняли католичество.
Дорога в изгнание
В 1922 году мать Дени Такуи и его отец Искандер вместе с сестрой отца Аракси верхом на ишаках покинули Малатию. Они добрались до Алеппо, где к ним присоединились родственники по материнской линии из Малатии. Год спустя, подобно многим своим соотечественникам, Доникяны переселились в Ливан. Страна находилась тогда под контролем Франции и многие беженцы-армяне нанимались на работу на французские заводы.
Опоздав на пункт регистрации, где ливанские власти устанавливали личность переселенцев, отец Доникяна был записан как «сын Доно». Так он получил свою нынешнюю фамилию Доникян вместо настоящей – Кешишян. Искандер первым из семьи отправился во Францию, а через год сумел переправить туда также жену и сестру. Сперва он работал, где придется, но вскоре сумел открыть во Вьене собственную мясную лавку.
В 1924 году Франция приостановила прием иммигрантов с Ближнего Востока. Тети и дяди Доникяна остались в Алеппо, откуда на волне массовой репатриации 1947 года переехали в Советский Союз.
Призыв сталинской пропаганды вернуться на родину многие воприняли как приглашение в потерянный рай. Однако на деле путешествие в Армению стало для них смертным приговором. Доникян вспоминает, как пятилетним мальчиком стоял в марсельском порту Ля Жольетт, наблюдая за отплывающим пароходом «Россия», на борту которого находились 3600 «обреченных пилигримов». Среди них был и друг Доникяна Голло, которого он больше никогда не увидит. Это событие оставило в душе писателя огромный след, двадцатью годами позже нашедший отражение в посвященных порокам советской системы произведениях Доникяна.
Первые откровения
В 1953-1958 годах Доникян посещал престижную мхитаристскую школу в Севре, где прослушал свой первый курс армянской истории. Там, в окружении лучших представителей диаспоры, он написал свое первое стихотворение на армянском языке и посвятил его своим родителям. Благодаря лицейским учителям, Доникян развил вкус к литературе и философии, увлекшись произведениями Бальзака, Клоделя, Валери, Пруста, Монтеня, Лафонтена, Рембо, Верлена и других.
В 1960-ые годы Доникян познакомился с произведениями советского писателя-диссидента Александра Солженицына, а в 21 год стал «молодым бойцом» Центра армянских исследований, учрежденном Жоржем Хайигяном, чей авторитет и харизма вдохновляли многих молодых армян во Франции. Доникян вспоминает своего кумира с теплотой: «Прежде всего, он показал нам, кто мы такие».
Доникян и его товарищи целиком посвятили себя общественной деятельности, став одними из первых активистов диаспоры. К 50-летней годовщине Геноцида группа опубликовала собственный манифест. Дени рассказывает, как они уговаривали предпринимателей-армян закрыть свои магазины 24 апреля, хотя бы на период с двенадцати до двух: «Мы подолгу разговаривали с ними и убеждали их закрыть витрины ставнями».
| Афиша Центра армянских исследований, выпущенная к 24 апреля |
В 1969 году, получив степень по литературе, Доникян приехал в Советскую Армению – якобы для изучения местной литературы. На самом же деле он собирал материал для свеой книги о быте советских армян, которая вышла под названием «Этнос».
Путешествие и вдохновение
С конца 1960 годов Доникян много путешествовал по миру. С 1971 по 1973 годы он преподавал английский язык в Киеве, а период с 1973 по 1975 год провел в Южном Вьетнаме, работая в Университете Далата. Во Вьетнаме Доникян женился. В браке у писателся родилось трое детей – Микаэл, Самуэл и Милена.
Путешествовать Доникяну никогда не надоедает: он видел всю Европу и Средиземноморье, плавал по Индийскому океану, бывал в Соединенных Штатах, Турции, Сирии, Ливане, в Синайской пустыне и на вулканическом острове Стромболи. Однако вот уже четыре десятилетия его главным пунктом назначения и основным источником вдохновения была и остается Армения.
На президентских выборах 2008 года Доникян был наблюдателем от организации «Transparency International». Он видел, как жестоко подавлялись антиправительственные демонстрации. Полученные впечатления нашли отражение во многих его произведениях, в том числе вышедших на французском языке: «Le Peuple Haï» («Народ армянский»), «Un Nôtre Pays» («Наша страна»), «Hayoutioun, chronique d’une Arménie virtuelle» («Армянство: хроника виртуальной Армении»), «Vidures» («Внутренности») и других.
Человечность прежде всего
Пламенный патриот, Доникян не приемлет национализма, в какой бы форме тот ни проявлялся. С начала 2000-х годов писатель активно участвует в армяно-турецком диалоге. В период между 2004 и 2008 годами Дени Доникян был ключевой фигурой на сайте Yevrobatsi.org, где проходили оживленные онлайн-дискуссии, посвященные потенциальному членству Турции в ЕС. В 2007-2011 годах Дени ежегодно проводил совместную армяно-турецкую акцию поминовения жертв Геноцида армян у памятника Комитасу, организовывать которую ему помогал француз турецкого происхождения Мишель Аталей.
Язык Доникяна, вызывающий у критиков восторг пополам с негодованием, резок, а его юмор — едок. Опираясь на опыт армянского народа, в своих работах писатель пытается проследить за эволюцией человечности. Через сто лет после Геноцида Дени Доникян борется за его признание — в том числе в Турции — вместе со всеми, кто верит в значимость диалога с гражданским обществом этой страны.
