В течение двух лет педиатр Амани Баллур была администратором «Пещеры», подземного госпиталя в Гуте, Сирия. В условиях постоянных бомбардировок доктор Баллур помогла сотням пациентов. В своем стремлении спасти других она не только рисковала собственной жизнью, но и бросала вызов консервативным нормам патриархального сообщества, в котором выросла. В январе 2020 года доктор Баллур получила за свою гуманитарную деятельность премию имени Рауля Валленберга.

Амани Баллур родом из Восточной Гуты, региона вблизи от сирийской столицы, Дамаска. В детстве она хотела стать инженером, но семья была резко против столь неортодоксальной специальности для девочки, и потому Амани пришлось пойти учиться на врача. «В моей общине совершенно разное отношение к девочкам и мальчикам, к женщинам и мужчинам. Мне всегда говорили: «Т девочка, ты не можешь это делать». Я слышала это постоянно. Отец хотел, чтобы я стала врачом, потому что люди их уважают. Так что я начала изучать медицину, но изначально я хотела другого», – поясняет доктор Баллур. И все же со временем ей начало нравиться помогать людям. Она всегда любила детей и решила поэтому стать педиатром.

Амани все еще училась в Университете Дамаска, когда в Сирии началась революция. Доктор Баллур была шокирована тем, как правительство обращалось с участниками мирных протестов, требовавшими соблюдения прав человека. Она решила бросить учебу и вернуться в родную деревню, чтобы помогать своей общине. «Людей у меня на родине бомбили и убивали только потому, что у них были эти простые требования. Конечно, я решила помогать им, ведь они люди, они ни в чем не виноваты и они нуждаются в помощи. К сожалению, многие доктора тогда уехали», – говорит доктор Баллур.

Все больше и больше больниц в регионе подвергались бомбардировкам и уничтожались, и местному медперсоналу становилось все труднее лечить население. Необходимо было защищенное место, где пациенты смогли бы получить медицинскую помощь в безопасной обстановке – так появилась «Пещера». Амани, которая начала работать там в 2012 году, вспоминает, как госпиталь был открыт: «Мы нашли место под землей, очень небольшое место. Мы назвали его «Пещерой». Сперва это были всего две-три комнаты в подвале какого-то здания. МЫ находились в осажденном регионе, а значит, у нас не было еды и медикаментов, а еще нас постоянно бомбили».

Рискуя жизнью, врачи искали оборудование и препараты везде, где могли, обшаривая развалины разрушенных бомбежкой больниц, но местные жители продолжали умирать от истощения, травм и недостатка лекарств. Наконец, люди пошли на отчаянные меры и прорыли подземные туннели в Дамаск. По ним в осажденную Восточную Гуту передавали еду и медикаменты. Этого было недостаточно, но контрабанда помогла им продержаться какое-то время.

Логично предположить, что в таких условиях люди будут благодарны любому, кто возьмет на себя ответственность за принятие решений, однако даже опасность не могла заставить патриархальное сирийское общество отказаться от представлений о традиционной женской роли. Когда доктор Баллур стала администратором «Пещеры», многие мужчины, к ее изумлению, отказывались принимать ее всерьез только потому, что она женщина. Она не могла поверить в их лицемерие. «Меня это выводило из себя, я постоянно злилась. Я врач, другие администраторы тоже были врачами. Между нами нет никакой разницы. Я изучала медицину и они изучали медицину. Мы обладаем одинаковыми знаниями. Мы лечили одинаковые болезни. Мы вместе пережили бомбежки!», – говорит она с недоумением.

Ей пришлось работать в два раза усерднее, чем остальным, чтобы доказать, что она имеет право быть там. Управление временным госпиталем в военной зоне уже требует максимальных усилий, а доктор Баллур, помимо всего прочего, продолжала принимать своих маленьких пациентов. Ей приходилось объяснять им, что происходит, и это было невыносимо: «На всю Восточную Гуту осталось только пять педиатров, так что я, конечно, продолжала лечить детей. Когда они попадали в больницу, то все время спрашивали: «Почему я хочу есть? Почему нас бомбят? Почему мы здесь?» Постоянные вопросы. Дети не понимали, что происходит. Они приходили в больницу и спрашивали меня, когда это закончится. А мне нечего было им ответить».

Невозможно представить, через что ей пришлось пройти: работать под землей, спасать пациентов в условиях ограниченных ресурсов, сражаться с дискриминацией и выживать при этом в зоне конфликта. Доктор Баллур рассказывает о пережитом с болезненной откровенностью: «Я старалась не дать происходящему сломить меня. Я старалась быть сильной. Это был мой выбор – быть там и помогать этим людям, так что я делала свою работу. Но мне было страшно. Я старалась поддерживать детей и говорить им, чтобы они не боялись, но сама я очень боялась. Я боялась бомбежек, боялась всего, боялась, что у нас закончатся медикаменты и это будет ужасно».

Чтобы справиться с этим изматывающим давлением, она полностью отдалась работе в клинике и изо всех сил старалась сделать так, чтобы ее пациентам стало лучше, как физически, так с психологически. Амани не теряла надежду и не сдавалась, даже в самые тяжелые времена: «Было нелегко, но я старалась думать только о своих пациентах. Когда я лечила раненого ребенка или взрослого, я думала только о них. Что я должно сделать? Как я могу помочь? Вот это я и делала».

Даже мужчины, столь яростно противившиеся ее назначению, были впечатлены. Доктор Баллур улыбается, вспоминая момент, когда они, наконец, признали ее заслуги: «Я хотела бросить вызов культуре своего сообщества. Я хотела изменить ее, я верила, что я смогу изменить ее и быть хорошим администратором. Перед тем, как мы покинули пещеру, некоторые из этих мужчин пришли ко мне и сказали: «Ты была права». Те же мужчины, которые раньше обсуждали меня и говорили мне: «Ты не сможешь, потому что ты женщина», они наконец-то пришли ко мне и сказали: «Ты была права, и ты проделала отличную работу». Я была счастлива услышать это».

В общей сложности доктор Амани Баллур проработала в «Пещере» около шести лет, причем два из них она была администратором. Она и многие другие были вынуждены покинуть регион, когда бомбежки стали постоянными и власти предупредили их, что все они погибнут, если останутся. Разумеется, это было непростое решение. «В феврале 2018 года они стали бомбить без перерывов и использовать все виды оружия, уничтожая абсолютно все. На поверхности не осталось никого. Войска подбирались все ближе, они взяли регион под контроль. Когда они подобрались совсем близко к «Пещере», нам пришлось бежать. У нас не было выбора. Они слишком часто применяли химическое оружие», – объясняет доктор Баллур.

Для Амани, борьба еще не закончилась – и едва ли когда-нибудь кончится. Ей есть, что сказать, и ей есть, чем заняться: «Я верю в Бога и верю в человечество. Такова моя цель в жизни – помогать людям, а людям в Сирии все еще нужна помощь. Я основала фонд Al Amal – это значит «надежда» – чтобы помогать детям и женщинам и поддерживать их. Теперь это моя миссия, и я буду ездить по всему миру, чтобы собрать средства и помочь этим людям», – говорит она.

«События в Сирии начались почти 9 лет назад, и все это время мир просто наблюдал. Он наблюдает и сейчас – и ничего не делает. В XXI веке это просто позор. Любой человек может помочь. Каждая мелочь важна. Мы должны заботиться друг о друге, о других людях».

Самое верхнее фото: Амани Баллур © Брэдли Сэкер